эмоциональный настрой – ожидание волшебства, это неосознанная связь с нашим детством – с его наивной верой в сказку и чудо… 31 декабря Иван Сергеевич летел в самолете. Летел домой, утренним рейсом Lufthansa, в холодную сырость, пронизанную мокрым ветром, в темные сумерки предпраздничного московского утра. В заиндевевшем иллюминаторе отражались его недовольная лысина и огоньки салона. Двигатели урчали на одной и той же ноте уже третий час. Под крылом проплывали последние островки западной цивилизации перед тем, как самолет ворвется в пространство бывшей сверхдержавы. Милая не по-немецки красивая стюардесса, обходя пассажиров первого класса с рвением, явно превосходящим должностные инструкции, снова наклонилась над Иваном Сергеевичем. Водопад светло-русых волос мягко скользнул по спинке кресла, остановившись в трогательной близости от его головы с остатками рано облетевшей шевелюры, безжалостно уничтоженной почти под корень руками парикмахера.
- Вам принести что-нибудь?
- Нет... Хотя, постойте… Сколько еще лететь?
- Два часа с половиной.
- Тогда… двойной скотч, пожалуйста, со льдом. – Хотелось забыться и продлить хоть на несколько часов встречу с родиной.
Иван Сергеевич был ответственным работником очень серьезной российской корпорации. Настолько серьезной, что ничем, кроме нефти и газа, она не занималась, – а чего мелочиться, в самом деле! Прошлые успехи в деле изучения языков, а также природная сметливость и здоровая амбициозность помогли в свое время Ивану Сергеевичу оказаться в нужном месте. Настолько нужном, что все остальное было делом техники. И вот теперь, едва разменяв пятый десяток, крепкий и моложавый мужчина, в котором сразу можно заметит стиль и вкус, в хорошей физической форме, на гребне успеха в своей головокружительной карьере, достаточно состоятельный и все еще перспективный, умный и обаятельный, летел в Россию.
Теплота от выпитого скотча быстро распространилась по телу. Турбины монотонно гудели. Неяркий свет заливал салон. Мягкое и удобное кресло позволило расположить тело почти горизонтально. Так комфортно и уютно, так тепло и мягко. Так …
В Москве, в которой Иван Сергеевич не был уже полгода, его ждало дело. Точнее, завещание. Родной дедушка нашего героя, всю жизнь тихо проживший в Туле, перед смертью выкинул фортель. Да еще какой! Оказалось, что Соломон Иосифович, который был всю свою долгую жизнь тих и неприметен настолько, что после революции «нужные» органы даже не поинтересовались, что он делал с 1914 по 1921 год, эти самые «пропавшие» 7 лет совсем не скучал. В те годы 
дед, еще молодой и красивый брюнет, покорял, по примеру тысяч его сверстников и земляков, Северные Штаты Америки. И так удачно, что к своему возвращению на родину, которое скорее напоминало бегство, его фотография была размножена в десятках тысяч копий и открыто экспонировалась во всех полицейских участках Северной Америки.
Органы защиты правопорядка очень надеялись на встречу с Соломоном Иосифовичем, которая многое могла бы разъяснить сведущим людям в вопросе снабжения государственного департамента, ряда железных дорог, а также 
всего военного ведомства, целым перечнем товаров и провианта, который, после получения предпринимателем аванса, так и не дошел до терпеливого потребителя. Соломон Иосифович, как выяснилось, был парень не промах и деньги, полученные под договора поставок в те далекие годы, удачно пристроил по месту их получения, разумными порциями разбросав по нескольким банкам и финансовым институтам. Те помогли капитал не только сберечь, но даже и немало приумножить за, без малого, сотню лет, прошедших с момента размещения до сегодняшних дней.
Дед, проживший скромную и непритязательную жизнь сельского учителя немецкого языка, вдруг занемог и на днях, находясь в светлой памяти и здравом уме на смертном одре, разоткровенничался и поведал окружавшим его сельчанам и свою скрытую доселе историю, и сведения о своих фантастических богатствах, и обнародовал завещание. По нему все состояние старика, оцениваемое в настоящий момент суммой с семью нулями в американских не условных единицах, завещалось единственному внуку, сыну его единственной дочери, Ивану Сергеевичу. Но! Дедушка не был бы сам собой, если бы ни обставил процедуру получения доступа к богатству рядом условностей.
Для того чтобы стать правомочным наследником, Иван Сергеевич должен был до конца года (!) вступить в брак с первой попавшейся девушкой, которую он встретит по приезду в Тулу, на родине своего деда. И, мало того, за следующий год у них должен появиться ребенок! Соломон Иосифович, страстно любивший детей, однолюб, после смерти жены поставивший на ноги мать Ивана Сергеевича, очень мечтал о внуках и правнуках. Однако единственный его предок Иван Сергеевич редко баловал старика своими посещениями, а уж тем более, подавшись в карьерные дела, не собирался обзаводиться семьей, к великому огорчению деда.
И все было бы ничего, – уже имелась договоренность с ЗАГСом центрального района Тулы на процедуру заключения законного брака, уже ждал заранее предупрежденный священник… Да и Ивану Сергеевичу, человеку прагматичному и практичному, было, честное слово, наплевать на то, кого именно перст судьбы укажет ему в качестве невесты. Сумма 
наследства покрывала все возможные риски и издержки. Но! Был один нюанс, который мог бы поставить под вопрос переход нажитого дедом богатства в умелые руки внука, – Иван Сергеевич, как бы это сказать мягче, - не был в нашем привычном понимании мужчиной. Нет! Внешне было все в порядке. Даже слишком – вполне мужественный образ, сухощавая фигура с развитым плечевым поясом… но, надо признаться, Иван Сергеевич никогда не считал себя мужчиной. С юных лет его влекло женское общество, девичьи наряды и секреты. Не осуждая его, следует лишь упомянуть, что долгое время Иван Сергеевич пытался бороться со своими пристрастиями – встречался с девушками, пытался крутить романы и даже прослыл очень приличным любовником в среде женского общежития пединститута. Но один господь знает, как противно ему было этим заниматься.
Вот так, перешагивая через себя раз за разом, Иван и дожил до взрослых лет, когда внутренний протест, выпестованный годами унижений и принуждений, прорвавшийся благодаря наступившей свободе нравов и воззрений, а также в немалой степени изрядной финансовой свободе, поставил нашего героя перед вопросом – как жить дальше? И он сделал свой выбор. Пройдя длительные и по-немецки бесстыдно дотошные консультации у психологов и специалистов клиники пластической хирургии профессора Фон Брауна в Цюрихе, Иван принял решение изменить пол. Это случилось еще в прошлом году. По программе, расписанной по неделям, он постепенно начал готовиться к освобождению от всего ненавистного, что мешало всю жизнь чувствовать себя настоящей женщиной. Иван Сергеевич уже успел пройти первые две ступени преображения в клинике – оплатил половину лечения (двухлетняя программа, между прочим) вперед, а также сделал первый цикл операций. Попросту говоря, он избавился от наружных признаков, отличающих нижнюю часть мужчины от женщины.
До второго цикла операций оставалось две недели, – за ними следовало бы полное освобождение! На работе об этом Иван Сергеевич особо не распространялся, готовясь на днях уйти из корпорации, которой преданно посвятил добрых два десятка лет, справедливо полагая, что карьера для него там закончится по понятным соображениям. Но его знания и опыт, умение и профессионализм, даже если очистить их от связей, смазывающих шестеренки большого бизнеса, - вместе они обеспечивали ему трудоустройство в приличном месте на серьезную должность. Тем более, что спокойствие гарантировали некоторые сбережения, предусмотрительно сделанные за последние удачные годы. Еще две недели, и Иван Сергеевич мог лишиться даже призрачной надежды на наследство. А пока, по крайней мере, внешне, все соответствовало требованиям Соломона Иосифовича. А вот с ребенком… Но Иван справедливо полагал, – в любом деле главное – начало и план. Если с началом все было более менее понятно, то плана не было. Пока не было.
И вот, Иван Сергеевич, симпатичный потенциальный миллионер с непривычной для каждого мужчины пустотой в ширинке, где заживали шрамы после удаления мужского достоинства, летел в Москву.
Напрасно стюардесса, красивая стареющая девушка с неустроенной личной жизнью, опытным глазом оценившая 
стоимость швейцарского хронометра Ивана и марку его обуви, пыталась обратить на себя внимание нашего героя. Все ее обычные женские уловки прошли мимо его глаз, ушей и чувств. Прибегнув к последнему испытанному средству, девушка улучшила момент во время прохождения области турбулентности и упала в руки Ивану Сергеевичу, прильнув крепким, благодаря конструкции на косточках, бюстом к его безучастной груди. Но, ощутив холодок формальной вежливости, опешила и больше не повторяла своих тщетных попыток, удалившись к буфету, чтобы побренчать в расстройстве обманутых чувств посудой.
Полет приближался к концу. Сердце продолжало биться медленно и спокойно. Казалось, что все на свете можно решить и предусмотреть… Казалось…
На земле Иван Сергеевич, сойдя с трапа, вдохнул полной грудью сырой воздух подмосковного Шереметьева, крепко приправленный выхлопами аэродромной техники. Привычный запах родины отрезвил Ивана быстрее, чем он ожидал. После получасового ожидания автобуса на промозглом ветру и двухчасовой проверки документов на паспортном контроле, он уже нисколько не удивился, когда не нашел своего багажа на ленте раздолбанного транспортера.
Клерк авиакомпании, извиняясь, сообщил Ивану Сергеевичу, что его пара костюмов, белье, бритвенные и гигиенические принадлежности, носки, сорочки и любимый халат каким-то ветром занесло в Гонолулу. «Но, если сэр сможет посетить этот офис завтра примерно в это же время…». Иван слушал извинения паренька в синей форме, и вдруг до него дошло, – ведь в чемодане были таблетки фон Брауна! Уникальные гормональные средства для завершения первого этапа преобразований его тела. В ушах зазвучал строгий голос профессора:
- Вы – участник уникальной операции по преобразованию пола. Операции очень сложной и дорогостоящей, состоящей из нескольких этапов. Ее результатом станет полная – вы слышите? – полная впервые в истории медицины смена пола с ремиссией детородной функции! Вы сможете стать мамой, Иван! Но ни в коей случае нельзя прерывать прием препарата ни на день, иначе вашей жизни будет угрожать смертельная опасность. Это гормональный препарат новой группы, и его действие целиком и полностью построено на регулярности приема. В противном случае, я не только не гарантирую успех проводимой нами серии операций, но, боюсь, создастся угроза для жизни, и нешуточная. Стоит только опоздать даже на час, и возможно проявление целого ряда 
побочных инерционных эффектов – варикозное расширение вен, токсикоз, зуд в заднем проходе, а также повторное восстановление мужских половых органов.
«Только не это, – пронеслось в голове Ивана Сергеевича. - Лучше уж пусть всю жизнь зуд в заднем проходе, чем возвращение в ненавистную шкуру мужчины! Черт с ним, с этим завещанием, – надо срочно получить мой препарат».
Иван жестом остановил оправдывающегося представителя немецкой авиакомпании:
- Когда летит самолет в Цюрих или Женеву?
- Извините, сэр, - пощелкав клавишами, ответил парень, - но на сегодня рейсов в Швейцарию уже нет ни у одной линии в нашем аэропорту. Последний самолет оторвался от земли пять минут назад.
- Черт! – ругательство вырвалось само собой. – А на Гонолулу есть рейс?
- Да, сэр, через двадцать минут заканчивается регистрация, ворота 2В!
- Срочно билет. Наличные!
Через несколько часов в иллюминатор било солнце. Лайнер шел на Восток, обгоняя светило. Время притормозило 
свой бег. До конца суток в месте приземления оставалось 11 часов. Потом, по завещанию, при невыполнении первого пункта, добрая рука Соломона Иосифовича переводила все свои активы в фонд помощи голодранцам Африки и Азии. Ивану Сергеевичу было не до сна. Если он не найдет багаж и не примет таблетку через полчаса с момента приземления – ему кранты! Прахом пойдут все мечты, мысли о будущем, все те мучения, которые он перенес ради обретения заветного.
Голос узкоглазого стюарда объявил посадку, ремни пристегнуты, салон самолета залит ярким светом. Шасси боинга только коснулись асфальта, а Иван Сергеевич уже стоял возле люка, игнорируя грозные окрики и мольбу персонала занять свое место.
…Перепрыгивая через ступеньки, он несся к багажной ленте, прорвавшись через недоумевающих пограничников без очереди, размахивая паспортом, жестами показывая на горло с криками «Лекарство! Срочно надо принять лекарство!». И там - о чудо! – усилиями работников гонолульских служб его чемодан нашелся. Не глядя на недоумение окружающих, Иван Сергеевич прямо в центре зала распотрошил чемодан, вывернув его содержимое прямо на пол. Выхватив пачку с таблетками, наш страдалец трясущимися руками достал нужную облатку, уронил, обернулся, присел, пошарил, нашел, подхватил, поднес ко рту и проглотил. Таблетка, попав в сухое горло, 
замешкалась и застряла, потом сорвалась с места и попала в дыхательные пути. Иван Сергеевич поперхнулся, выгнулся дугой, схватился руками за горло и захрипел. Синея с каждой секундой, он стонал и бился в судорогах, задыхаясь. Туристы и местный люд в ужасе отпрянули от него, испугавшись его буйства и не понимая, что случилось. Силы Ивана Сергеевича заканчивались, движения становились все судорожнее, и… Стены зала оторвались и поплыли перед его глазами, уступая кромешной темноте.
Врач подоспел слишком поздно. Массаж сердца и укол не смогли оживить нашего путешественника. Несмотря на суету туземных медиков и щелчки высоко напряжения, сердце, подточенное шоком недавних операций и нервными переживаниями последних дней, отказалось запускаться.
На том свете Иван Сергеевич встретил Соломона Иосифовича. Тот улыбнулся, обняв внука, заглянул своими добрыми глазами прямо в душу свежеприбывшему и сказал:
- Не расстраивайся, Иван, это просто был не твой день! Понимаешь, внучек, Господь милостив и добр, но и его силы не бесконечны. Пусть тебе не повезло, но зато сегодня бедный мальчик Саша, сын шахтера из далекой Макеевки на востоке Украины, получил в подарок радиоуправляемую машинку, потому что его папе по ошибке бухгалтера шахты выдали зарплату за полгода.
Пусть у тебя не сложилось, но зато маленькая девочка в приюте под Тверью в новогоднюю ночь узнала, что у нее есть мама, и как только она освободится, то сразу же приедет к своей любимой дочурке.
Да, Ваня, у тебя сегодня не срослось, но зато мои миллионы получат тысячи маленьких черных и желтых мурзатых малышей в Афганистане, Кении и Уганде. Благодаря моим пожертвованиям они смогут купить себе еды, одежды, а может, получить приличное образование.
Тут Иван Сергеевич отстранился от деда и сказал в сердцах:
- Да ты ж совсем с ума рехнулся, дедушка! О чем ты говоришь!? Какие дети?! Твои миллионы растащат по кускам чиновники и работники десятков фондов помощи голодным, на них они будут жировать и покупать бриллианты своим любовницам! Очнись, родной! На земле двадцать первый век!
- Нет, лучше ты послушай меня! – грозно свел брови дед. – Это у тебя всегда были нелады с головой, обормот неблагодарный!
С этими словами Соломон отвел руку и крюком отвесил такую оплеуху своему внучку, что у того зазвенело в голове…
После толчка послышался легкий удар и громкий голос сказал: «Уважаемые пассажиры! Наш самолет приземлился в Москве, температура за бортом – 4 градуса по Цельсию. Сейчас двенадцать часов тридцать пять минут. Спасибо за то, что выбрали нашу авиакомпанию!»
«Так это что – сон?!» – подумал Иван Сергеевич. Пока пассажиры перешагивали через него в привычной суете неуправляемой толпы, рвущейся к выходу, Иван медленно возвращался к реальности. «Какая чушь приснилась – дед, наследство, холодок между ног! – подумал он. - Нет, нельзя пить крепкие спиртные напитки до обеда!»
И это была, пожалуй, самая главная мысль этого рассказа.
Дорогие мои! Конечно же, вся эта чушь со сменой пола, дедушкой миллионером и Гонолулу – сказка. Причем, сказка добрая. Почему? Да потому, что операция по смене пола происходит не так ступенчато, как я рассказал, и уж, по крайней мере, нет таких таблеток, которые помогли бы обеспечить функции деторождения после операции по удалению мужских органов. Будь так, – на земле случился бы форменный бардак, – стали бы появляться папы, которые мамы, и наоборот, любовники становились бы любовницами и так далее. Это сильно бы осложнило ведение адресных телефонных книг миллионам людей!
Дедушка миллионер, проживший 7 лет в США, и которым так и не заинтересовались в свое время «нужные» органы – тоже сказка! Все прекрасно понимают, что так не бывает. Да и дедушкины миллионы и его завещание, – вам не показалось, что все это смахивает на слащавые лакрично-леденцовые рассказики рождественского толка?
А Гонолулу? Ну, кто в слякотном декабре может поверить в то, что где-то на земле существует рай?
А сказка в том, что сейчас, действительно, мы можем, если очень захочется, зарабатывать приличные деньги, летать за океан на самолете, мечтать о миллионах и расширять свои познания в вопросах пола. В нашей стране, пусть и развалившейся на 15 кусков, стало чуть свободнее, чуть радостнее и чуть более перспективно. Чтобы стать счастливым, не надо надеяться на сумасшедшего дедушку или на такого вот швейцарского Ивана Сергеевича, который прилетит и возьмет замуж девушку из Тулы, чтобы сделать хозяйкой особняка, заваленного предметами первой и второй необходимости.
Надо работать, учиться и оставаться добрым к людям. Счастье в умении реализовывать себя. Счастье - в любимом человеке, которого ты понимаешь. Счастье – это здоровье и жизнь. Счастье – знать, что, по крайней мере, раз в год вся страна сойдет с ума и будет нюхать хвою, пить псевдошампанское, есть салат «Оливье» и жаренную курицу, и… мечтать о чуде. И оно случится!
Да! И не забывайте! С крепким спиртным до обеда – ни-ни! Даже 31 декабря!
23.11.03
Комментариев нет:
Отправить комментарий