Москва чужими глазами

Коренные москвичи видят свой город с рождения, каждый день, кроме коротких, но частых оздоровительных выездов на курорты, поэтому взгляд у них «замылен» и все столичное воспринимается как должное. Внутри каждого «старожила» живет незыблемое убеждение, что Москва – лучший город в мире и все, что в нем происходит, организовано на высшем уровне. Даже посещения европейских городов преуспевающих стран и молодых мегаполисов быстро растущей Азии не поколебали уверенности аборигенов в обратном.

И правильно, положа руку на сердце, я, сравнительно молодой житель столицы, готов согласиться с коренными. Москва, действительно, уникальный город. У него есть свои, только ему (или ей, она же девочка?) присущие черты.

Москва – город короткой геометрии. В ней нет расстояний, для ориентирования зачастую необходим компас и хорошее знание топологии. Взгляд не простирается, а ломается, натыкаясь на частоколы всего того, что судорожно понастроили за поколения разновластья. Архитектурная эклектика в сочетании с дефицитом земли создали кристаллическую структуру городских стен. Можно стоять в двух километрах от Кремля и представлять себе в любом месте Москвы – из накрученных между набережными двориков, залихватски кривых улиц не видны самые главные городские ориентиры и знаковые постройки. Преувеличиваю? Тогда назовите мне навскидку хотя бы пару мест в центре, из которых (кроме ВДНХ) видна Останкинская башня? Чего уж тут вспоминать про те самые сталинские московские высотки! Они заметны только риэлторам, которые с удовольствие выставляют на продажу уникальные квартиры, и, пожалуй, пожарному начальству города, которое до сих пор не знает, как эффективно эвакуировать жильцов верхних этажей – тьфу-тьфу – случись возгорание. Посему, для того, чтобы ориентироваться в Москве простых соображений и здравого смысла недостаточно – надо либо знать районы либо брать проводника. Желательно аборигена. Как вариант (далеко не худший) – GPS навигатор.

Исключения – вид с Воробьевых гор. Вся старая Москва как на ладони! И что удивительно, ночью она видна лучше.

Москва – исключение из правил и законов. И общечеловеческих, и писанных-неписанных и даже, как это не кощунственно звучит для выпускников МВТУ, МФТИ и отдельных представителей МГУ, - среднестатистических отклонений. Здесь не работает распределение Пуассона (кто не знает – такой ученый, который описывал вероятностные законы, по которым живет весь мир больших количеств и величин, если я правильно все вспомнил). Потому что как иначе объяснить феноменальную склонность Москвы к моментальному образованию человеческих заторов в местах, где их быть не должно? Ни по теории, ни по здравому смыслу. Скопления образуются везде – где они только могут помешать проходу, проезду или движению машин спецслужб. Везде, где только можно, человеческая плоть создает тротуарные пробки.

На узких проходах возле станции метро тут же организуется лоточная торговля «азербайджанскими» овощами, выращенными в израильских и молдавских кибуцах. В переходах под проспектами для сужения прохода активно строятся стеклянные киоски, торгующие сигаретно-жевательной отравой и разными глупостями. На любом шоссе, благодаря царящей вседозволенности и тотальному игнорированию опасности, один единственный водитель белой пятерки Жигулей, поворачивающий налево через сто сплошных осевых линий, трамвайные пути, линию электропередач и невысокий бордюр-разделитель в рост человека на окраине, может создать пробку, которая аукнется мусоровозу, застрявшему в Малом Козихинском переулке.

Москва – город братства колец. Бульварное кольцо, Садовое, потом почему-то третье, потом МКАД. Скоро четвертое! Стремление быть центром выразилось в дорожном строительстве много веков назад. Судя по количеству концентрических окружностей – Москва однозначно пуп. Если не земли, то России и прилегающих территорий от Латвии до Индийского океана – уж точно. Странно, что в столице не проводят кольцевые гонки. Думаю, Монако могло бы сильно уступить в вопросах прокладки трасс для формулы F-1. Тем более, что в воскресный день летом Москва достаточно свободна для движения болидов. Правда, конкуренция с доморощенными Шумахерами довольно сильна – они же носятся по московским кольцам со скоростями, превышающими 250 км/ч с гораздо более слабыми тормозами и без поддержки трибун – и ничего, справляются иногда и без отбойников.

Москва, в отличие от Амстердама, - город синих фонарей. Тысячи машин с мигалками активно создавая помехи дорожному движению, подвывая и похрюкивая для острастки слепых водителей, украшают город каждое утро, день и вечер. Зимним вечером, наверное, с высоты птичьего полета, их синие лучи проблесковых маячков делают столицу похожей на размазанную по земле новогоднюю елку. Булгаков в «Роковых яйцах» фантазировал про зеленый луч. Мол, в нем энергия жизни и все, что попадает в него, вдруг обретает недюжинную силу. Во многом его фантазия осуществилась – и впрямь, все, что попадает в зону действия луча, имеет неслабую силу. Как власти, так и денег. Но луч-то синий! Вот тут Юрьевич не угадал. А в остальном, согласитесь, - как в воду. И насчет агрессии, и насчет дивной силы и живучести. Тот луч сошел на нет в связи с мором и эпидемиями, породившими бесхозяйственность и прекращение опытов. Но запас синевы в Москве еще не исчерпан. Радует то, что пока слуги народа ездят в лимузинах, нам не грозят переносные проблесковые маячки для беспрепятственного их обладателей прохода в толпе. Пешеходы пока могут отдыхать.

Москва – город машин. В ней, говорят, около 3-х миллионов единиц транспорта (данные 2004), не считая приезжих. Это количество дает сильное превосходство перед живой силой пешеходов, которым запрещено показываться на пешеходных переходах. Машины везде – на дорогах, на тротуарах, на детских площадках, на ступеньках крылечек, - где угодно, кроме мест, специально предназначенных для стоянок – по той причине, что последних практически нет. Не успели понастроить, говорят, - слишком быстро поголовье машин прибывает!

Москва – город некоренных. В том числе и национальностей. Это Вавилон какой-то. Даже в Турции и Египте, кажется, я чаще слышу русскую речь. Правда, не везде. Есть районы и территории, где доминируют местные жители. Но и они постепенно уступают давлению генетического материала извне. Это мне нравится, хотя и пугает. Хотя я и сам вроде пришлый.

Москва не любит растительность. В ней доминируют строительные материалы. Очаги насаждений, уцелевшие в Измайловском парке, Сокольниках, Лосином Острове, Коломенском и прочих парках, становятся постепенно приложением к пивным на чистом воздухе. Запах свежескошенной травы, случайно оставшейся в тенистых двориках, скоро будет восприниматься как экзотика. А так – в основном асфальт и тротуарная плитка, налезающие друг на друга фасады и ограды. И вдруг, откуда не возьмись, в июне – тополиный пух! Откуда он берется, не знаю. Может, кто из-за города привозит, чтобы создать видимость присутствия природы.

Москва – город женщин. Может быть, потому что я сам мужчина, мне их количество и вызывающе откровенная ухоженность кажется избыточными. Они есть везде. И очень красивые. За рулем лучших машин, за столиками всех заведений, во главе многих преуспевающих предприятий. Концентрация привлекательности на квадратный метр такая, что иначе как шоковым воздействием это не назовешь. Угнетает психику. Уж очень их много, и многие чудо как хороши и притягательности - порог восприятия размывается до полного отрицания либидо. Или это возрастное?

Москва – город бизнеса. Каждый, кто уже получил трудовую книжку или хотя бы раз лишался премии за прогул, мечтает заняться «своим делом». И занимается, в том числе и по месту основной работы. За счет своего работодателя. Предпринимательство фонтанирует во всех его видах и подвидах. Если у тебя ржавая «шаха» – ты можешь профессионально заниматься пассажирскими перевозками. Если киоск в переходе – ты активный участник рынка потребительских товаров. Если ничего не умеешь делать руками – иди в рекламу или издательский бизнес. Там подадут, коль умеешь хорошо выглядеть и врать с честными глазами.

Москва – город-пижон и город пижонов. Самые навороченные статусные модели сотовых телефонов, дорогой пиджак от итальянцев, блестящие туфли, отражающие понты своего хозяина – типичный портрет персонально водителя бизнесмена малой и средней руки. При всепоглощающей страсти к кичу на улицах достаточно часто встречаются очень стильно одетые и причесанные люди, у них все со вкусом и вкус в порядке. Но они не умеют одеваться по-настоящему ярко, видимо, побаиваясь колористики флагов центральноафриканских республик. Стесняются, что ли?

Москва – город милиционеров. Они стоят везде. Но никогда не работают по прямому профилю. Как кассовые аппараты, они усердно общипывают обитателей города, помогая распределять приставшие к ним материальные блага между всеми нуждающимися. А что делать? У работников органов тоже семьи и жены хотят выглядеть по-человечески. И кто виноват, что у парня не было склонности к наукам в школе? Поскольку правовой режим доброй половины жителей Москвы относится к нелигитимным и попадающим по крайней мере под административную ответственность, люди в фуражках без хлеба не останутся. Хотя, мне почему-то кажется, что одного хлеба им мало. Оно и правильно – есть более здоровое питание, чем эти сплошные углеводы.

Москва – город пенсионеров. Они бесстрашно бьются за блага социального порядка, стараясь везде успеть – в переполненный вагон электрички, к открытию магазина, на красный свет светофора. Лишение льготы или прибавки может стать началом национальной революции в масштабах отдельно взятого города, взятого божьими одуванчиками. Помните марш пенсионеров в Химках? Только танками остановили.

Москва – город почти не рожающий. Основное пополнение рядов москвичей происходит за счет приезжих. И то правильно – они уже взрослые. Сами умываются и умеют спускать воду за собой в туалете (в большинстве своем). Уже читают и кое-что умеют. Даже образованные попадаются. Бюджету – экономия на иждивенцах. Приезжим – работа и шанс. Об этом ниже.

Москва – город шансов. Империя грез. Блеск успешных индивидов дает надежду каждому соискателю удачи на свой козырь. Надежда на быстрое обогащение или счастливую долю жива в сердцах тысяч новоприбывших. Только суровый быт и тщательно рассчитанный до копейки бюджет могут охладить мечтательный пыл. Но ненадолго – до следующей вспышки роскоши и великолепия, которыми Москва полна до краев. Блеск и нищета, как говорится!

Москва – город удивительной зимней грязи. Она, порожденная реагентами, которые высыпают на дороги, кашей покрывает поверхность города. Ее топчут, давят подошвами, разносят по домам и подъездам, разбрызгивают на пальто и брюки. Она – везде. От нее страдают все, говорят, даже почва и растения, - все, кроме гололеда. Он продолжает жить под слоем реагентов, тщательно укрытый от шин автомобилей. Справедливости ради, реагент на дорогах улучшает управляемость машины по сравнению с чистым льдом. Так что спасибо отцам города, что не скупятся на заморское зелье.

Москва – столица табака, сигаретная империя. Кажется, курят все. В движении, в машине, на лавочке, в подъезде. В кино и в жизни, по любому поводу. И без него. Можно просто за компанию. Еще немного, и сигарета станет непременным атрибутом здоровой жизни. Потому что нее любая жизнь будет невозможна в принципе.

Москва – империя шума. Резонанс проезжающих машин в стоящих рядах многоэтажках, визг тормозов и постоянно срабатывающие по ночам сигнализации, сирены и подвывания, пьяные разборки на лавочках. Москва загрязнена шумом до предела. Настолько, что соседка снизу, игнорируя грохот проезжающего ежеминутно через лежачего полицейского грузовика, внимательно прислушивается к шарканью моих шлепанцев по полу, третируя случайно упавшим из карманов брюк рублем, топаньем кота и слишком громко работающим телевизором, несмотря на то, что у меня его нет.

Москва – город красок. Разноцветье всепроникающей рекламы, преследующего твой зрительный нерв, начиная с улиц и заканчивая лифтами и кабинками туалетов. Кричащие краски и слова, обещания и посулы, требования и намеки. Краски и реклама, цвета и слова. Город постоянно говорит с тобой, навязываясь и информируя. Даже дома ты не можешь почувствовать себя изолированным от рекламы. Наверное, потому, что я сам ей часто занимаюсь.

Москва – это не город. Это отдельный мир, заключенный в пространственно-временные рамки. Это – отдельная планета. Со своим климатом, периодом обращения возле светила, сателлитами и астероидами. Своей бактериальной средой, флорой и фауной. Своим стилем жизни, характером и энергией. Нет, она все-таки не планета - она живая. Это сложный организм, хитросплетение связей, отношений и амбиций, настроений и традиций, ветров и запахов. И мы – ее отдельные клеточки. Чем больше здоровых, тем румяней щеки у Москвы. Ее благополучие – в нашем настроении и жажде жизни. Ее нельзя не любить, ведь она – уже часть нашей плоти, как мы ее.

Вот такая она, Москва. То ли город, то ли тема для статьи. Уникальная и неисчерпаемая. Наша.

09.06.2004